В петербургском музейно-выставочном центре «РОСФОТО» открылась экспозиция фотографа из Норвегии Аниты Петры Хамремуэн «Поэтика. Послание к Тарковскому».
Анита познакомила петербуржцев со своим прочтением поэтики Андрея Арсеньевича через работы, созданные ею за последнее десятилетие и вдохновленные просмотром картин русского режиссера. Анита прочувствовала «линию Тарковского» очень точно, уделив особое внимание, как и источник ее вдохновения, природе и человеку в ней, в его естественном, незащищенном состоянии.
Мы видим лошадей, которых Тарковский очень любил в кадре; девушку с белокурыми волосами, образ которой напоминает нам мать режиссера, как мы запомнили ее в интерпретации Тарковского; воду, говорящую о том, что наше сознание живет и огонь, напоминающий, что всё сущее может исчезнуть в один миг.
Но то, что окружает нас на протяжении всего пути сквозь коридоры, это тишина. Меланхоличная туманная серость и оглушающая тишина. Анита призывает нас на время замолкнуть, отказаться от собственных мыслей и вспомнить о том, что вечное в нашей жизни всё-таки существует.
Автор экспозиции Анита Петра Хамремуэн поговорила с корреспондентом НЕВСКИХ НОВОСТЕЙ о том, почему сотворенное великим русским мастером напоминает ей о родине и где соприкасаются Россия и Норвегия.
НЕВСКИЕ НОВОСТИ: Наверняка мой первый вопрос ожидаем, однако не могу не поинтересоваться: почему именно Тарковский?
Анита Петра Хамремуэн: Изначально я познакомилась с творчеством Тарковского совершенно случайно – я увидела один кадр из его фильма. Я не знала, что есть такой режиссер, но вдруг увидела один кадр. Увидев эту фотографию, я сразу почувствовала родственную душу, как будто я вернулась домой. Тот человек, который показал мне снимок, очень известный норвежский фотограф, мой учитель и очень хороший друг. Именно он мне рассказал, что есть такой режиссер, рассказал о его творчестве и о том, из какого фильма взят этот кадр – это была картина «Ностальгия».
НН: Андрей Арсеньевич, к сожалению, не успел воплотить все свои замыслы в кино как мастер, как режиссер. Какой из тех немногих известных нам сегодня фильмов Тарковского больше всего вам близок?
АХ: Наверное, всё-таки «Ностальгия». Это была первая работа Тарковского, с которой я познакомилась, но впоследствии я черпала вдохновение из других его картин - «Зеркало», «Сталкер», «Иваново детство». На самом деле, в любом его фильме я вижу ту его черту, работу с образом, которая мне очень близка и к которой я тоже стремлюсь, когда снимаю.
НН: Сам Тарковский в своих рассуждениях о «Солярисе» и «Сталкере» упоминал, что, работая над этими картинами, он соприкасался с трансцендентным, потусторонним. Скажите, вы чувствовали что-то подобное, когда создавали «послание» к режиссеру?
АХ: На самом деле, это очень точное объяснение. Я тоже часто испытываю такие неземные чувства. Например, если вы взглянете на эту фотографию [речь о работе Аниты, на которой изображены три женские фигуры в поле, исчезающие в тумане на закате], вы увидите, что находясь в этом поле, невозможно не почувствовать, что ты попадаешь в какой-то другой мир, и это чувство мне очень близко.
НН: Кадры в экспозиции – постановочные?
АХ: Ну, туман не был запланирован (смеется). Просто у меня было ощущение, что что-то должно в этот день произойти. Было очень жаркое лето, был такой день, а я чувствовала, что могут такие интересные условия возникнуть. И мы отправились с друзьями на природу. На всякий случай я захватила несколько черных платьев. И ночью мы вдруг заметили этот туман, тогда я быстро попросила нескольких своих подруг надеть эти платья, и получилось, что мы сделали такой кадр.
НН: В начале беседы вы сказали, что то, что вы видите, погружаясь в феномен Тарковского, напоминает вам о доме. Андрей снимал не только в стране, откуда он родом, однако мы часто видим в его фильмах бескрайние поля с деревянными домиками, которые тоже ассоциируем с российской деревней. Вы считаете, что Норвегия и Россия в чем-то похожи? Что заставляет вас вспоминать о доме в такие минуты?
АХ: Наверное, между нашими странами есть что-то общее, но здесь речь идет больше об общности ощущений и мироощущения. Тарковский – мужчина, русский, который долгое время жил в изгнании в Италии, я – норвежка, женщина… Есть именно общность в нашем мироощущении, это мне было понятно буквально с первого взгляда.
НН: Тарковский большое и особенное место в картинах отводил своей семье. Изображал в кадре мать, свои отношения с ней, переносил на пленку семейные сцены, которые ему как Андрею-ребенку запомнились и очень дороги, цитировал стихотворения своего отца Арсения. Вы можете сказать о своем детстве, что для вас сегодня это питательный в плане творчества период?
АХ: Что касается детства, я очень часто обращаюсь к этой теме. Конечно, я использую образы и тему семьи в своем творчестве и это необязательно люди, часто это мои внутренние ощущения и образы, которые я пытаюсь встроить в то, что делаю.
Беседовала Анастасия Борисенко
Выставку можно посетить с 8 февраля в петербургском музейно-выставочном комплексе «РОСФОТО».
Подписывайтесь на наш Telegram-канал.
